Этот документ — совокупность обязательных требований к образованию, основа системы. От него во многом зависит , какой она будет. В последний раз новый госстандарт начали внедрять в 2016 году. В школы пришел совершенно иной формат содержания образования, та самая обновленка. Революционные, неоднозначно принятые изменения, у которых до сих пор много противников. О том, чего ждать в этот раз, мы попросили рассказать вице-президента Национальной академии образования им. И. Алтынсарина Руслана КАРАТАБАНОВА.

- Новый государственный стандарт образования внедрят в казахстанские школы лишь в 2026-2027 учебном году. Обновлённые программы практически закончены и вскоре уйдут на госэкспертизу и утверждение, — рассказывает Руслан Адильханович. — Важно начинать говорить о них сейчас, чтобы в обществе понимали, к чему готовиться.

- Изменения грядут серьёзные, такие же, как в 2016 году? Неужели отменят обновленку?

- Мы не будем значительно отступать от стандартов, принятых в 2016 году. Курс, взятый в момент внедрения обновлённого содержания образования, остается прежним. Школа не может позволить себе просто информировать ребёнка, важно формировать у ученика определенный набор навыков, которые будут помогать ему в жизни. Это основа обновлённого содержания образования, и в этом смыс­ле, я считаю, оно себя оправдывает.

- В таком случае что изменится?

- В целом предметы и подходы к обучению кардинально не изменятся, но мы оптимизируем учебные планы, на которые ориентируются педагоги. Сейчас у учеников большая нагрузка, количество целей обучения, указанное в программах, избыточное.

Раньше учитель мог 40 минут рассказывать о том, что такое климатические пояса. И считалось достаточным, чтобы ребёнок послушал, самостоятельно прочитал параграф и на следующем занятии его пересказал. Теперь же он должен уметь сравнивать климатические пояса, объяснять глобальную циркуляцию атмосферы и т. д., то есть анализировать, делать заметки, выводы и т. д. В этом отличие обновленки, в которой заложены совершенно иные подходы к обучению.

По каждой теме прописаны конкретные виды деятельности, которыми должен овладеть ученик. Это и есть цели — их может быть восемь-девять. Чем их больше, тем меньше времени остается на глубокое изучение материала, ведь для каждой цели нужно подготовить задания, провести оценку и т. д. Мы проанализировали все программы и сократили количество целей.

- За счёт чего сократили? Убирали какие-то темы? Упрощали сами программы?

- Мы оптимизировали цели обучения, укрупняли их. Зачас­тую они были слишком детализированы. Если в курсе математики за 5-6-й классы было 204 цели, мы снизили их до 183, по истории Казахстана в 5-9-х классах 163 цели, станет 124. То же самое по остальным предметам. Соответственно, у учителя появится возможность уделить больше внимания каким-то темам. Сами же программы, как я уже говорил, кардинально не изменятся. Логическая связь и преемственность с уже существующими подходами к обучению в школах сохранятся.

При этом мы немного меняем подходы к воспитательной работе. На последнем Национальном курултае глава государства акцентировал внимание на ряде ценностей, среди которых независимость и патриотизм, единство и солидарность, справедливость и ответственность, закон и порядок и т. д.

Мы не говорим: “Вы должны соблюдать закон и порядок!” Нотационными методами и морализаторством ничего не добьешься. Раньше детей собирали в актовых залах, маршировали с ними на праздниках, произносили патриотические речи — теперь такие методы не работают.

- Откажетесь от классных часов в школе?

- Классные часы сохранятся, но только они не дадут эффекта. Нужно включать элементы патриотического воспитания непосредственно в процесс обучения, добавлять их в сами программы и предметы и постепенно формировать правильные поведенческие прак­тики.

- Количество предметов могут сократить?

- Мы постоянно обсуждаем этот вопрос, но общество нас­тороженно относится к любым изменениям. Например, во всем мире, за исключением пяти-шести стран, алгебру и геометрию изучают в рамках одного предмета “математика”. Но как только мы начнём говорить, что алгебру и геометрию нужно объединить, поднимается математическое лобби со всей страны: “Вы разрушаете систему образования!”

Или: технология, изобразительное искусство и труд вполне умещаются в предмет “художественный труд”. Но, опять же, общество требует, чтобы они были разделены.

Темы по цифровой грамотности, которую теперь изучают с 1-го класса, можно было бы в уместном контексте интегрировать в программы других предметов. На литературе дети открывают аудиокнигу, на английском языке включают ассистента в чате искусственного интеллекта, на физкультуре по шагомеру считают нагрузку и измеряют пульс и т. д. А с 5-го класса целесообразно начать целенаправленно изучать информатику.

Сейчас мы ведём переговоры со всеми заинтересованными сторонами и всё-таки надеемся добиться сокращения предметов. Хотим, чтобы стандарт образования был оптимальным, а учебная нагрузка на детей сокращалась. Тогда появится возможность изучать предмет не вширь, добавляя все новые и новые темы, а вглубь, прорабатывать их тщательнее. Но каждый учитель стремится любой ценой сохранить свой предмет, поэтому решать такие вопросы достаточно сложно.

- Количество часов, отведенных на изучение каждого предмета, изменится?

- Нет, останется прежним.

- А подходы к оцениванию?

- Критериальная система оценивания в школах остается, дети по-прежнему будут писать СОР и СОЧ. Но некоторые изменения всё-таки предполагаются. Мы будем продвигать идею о том, что формативное оценивание должно стать безотметочным (речь о традиционных оценках “3”, “4”, “5”, которые в течение четверти за работу получают дети. Их добавили к СОР и СОЧ в 2020 году. — О. А.). Наши учителя неправильно его интерпретируют. Формативное оценивание — это постоянная обратная связь, которая должна помочь ребёнку продвигаться по теме, а не дополнительная отметка в дневнике.

- Считаете, что оценки за четверть нужно выставлять только на основании СОР и СОЧ, как это происходило до появления формативных отметок?

- Да, задача формативного оценивания — снять излишний стресс, сделать так, чтобы к СОР и СОЧ ребёнок пришел максимально подготовленным. Нужно отходить от практики, когда формативные оценки влияют на итоговые. Возможно, частоту СОР смогут определять сами учителя. Я, как методист, считаю, что нынешнего количества СОР и СОЧ (два-три раза в четверти) достаточно. По их результатам вполне возможно оценить общий уровень подготовки учеников. Но, конечно, во многом это зависит от желания и возможности учителей давать полную обратную связь. Я понимаю, что с этим по-прежнему есть проблемы.

- Будете предлагать сократить объём домашек?

- Есть методические рекомендации, в которых прописано количество домашних заданий в каждой параллели. Идеально, если домашняя работа останется только на случай, когда тема сложная и есть опасения, что к утру ребёнок все забудет.

Да, сейчас без домашек не обойтись — много детей в классе, разный уровень восприятия и т. д. Но нужны они лишь для того, чтобы ребёнок закрепил знания. У нас же у каждого учителя в какой-то степени присутствует предметный шовинизм, он считает свой урок исключительно важным: “Я математик, вот тебе 40 задач — решай!” Детей загружают дополнительными заданиями. В итоге получается, что количество домашки зависит от педагога.

Мы можем влиять на коллег только опосредованно: через обучение, обзор практик, семинары и т. д. Но, опять же, хорошо, если из 10 слушателей три возьмут что-то на вооружение, остальные продолжат свою ­практику.

- И последнее: любые, даже самые правильные, стандарты и программы рушатся на этапе реализации. В теории прекрасно, на деле — швах. К обновленке привыкли, но не приняли, потому что даже не все учителя поняли, что это такое. Не все даже сейчас, почти через 10 лет, применяют в работе те подходы, о которых вы говорите. Как быть с этим? Есть способ по ходу следить за тем, насколько качественно внедряют новые подходы к обучению в школах?

- Это верный вопрос и замечание. Мы закладываем в новый стандарт образования внутри­школьный контроль. Методисты будут следить за тем, правильно ли реализуется стандарт, определять проблемы и устранять их. Сейчас мы тесно работаем с методичес­кими центрами по всей стране, обучаем коллег. Они смогут наблюдать за уроками с фокусом не на учителя, а на детей. Что ученики делают во время уроков? Достигают ли целей, определенных программой? Как выстроены уроки? И так далее. На протяжении нескольких лет мы будем следить за реализацией стандарта, смот­реть, где есть трудности, а потом решать, каким образом его можно улучшить.

Оксана АКУЛОВА, фото Владимира ЗАИКИНА, Алматы