В конце января текущего года Правительство вынесло на обсуждение комплекс мер по оздоровлению налогово-бюджетной системы и всей экономики республики. В частности, с целью увеличения налоговых поступлений предлагается ввод дифференцированной ставки НДС: 16% – базовой общеустановленной, 10% – промежуточной, для приоритетных видов деятельности и нулевой – для сельскохозяйственных товаропроизводителей. При этом количество специальных налоговых режимов, возможно, сократится с 364 видов деятельности до 40.

Как Правительство намерено перезагрузить налоговую сис­тему? На какие уступки готово пойти, чтобы все бизнесмены честно платили налоги в бюджет? На эти и другие насущные вопросы ответил вице-премьер – министр национальной экономики Серик Жумангарин.

– Серик Макашевич, в связи с чем назрел такой грандиозный пересмотр налоговой сис­темы и как это повлияет на инвестиционную привлекательность Казахстана?

– На самом деле это бюджетно-налоговая реформа, в рамках которой предусмотрен большой набор инициатив, и повышение ставки налога НДС – лишь один из элементов. Давайте расскажу о предпосылках налогового реформирования. Как известно, налоги имеют не только фискальную функцию. Они выполняют ещё и задачу по стимулированию рос­та экономики, а также функцию обеспечения справедливости в обществе. Та самая налоговая мораль, о которой мы в последнее время часто говорим.

Поэтому, когда мы как Правительство задумывали налоговую реформу, наша цель заключалась в том, чтобы налоговая система начала правильно работать и адекватно отвечала бы на все вызовы, стоящие перед экономикой, бюджетом и общественной справедливостью. Фактически же казахстанские компании сегодня вообще не имеют стимулов к росту. Если вы посмотрите на количество средних и крупных предприятий, то увидите: там стагнация, роста их численности не происходит. Это тревожный сигнал, так как в любой другой стране мира средний и крупный бизнес – основа экономики.

С другой стороны, за последние четыре-пять лет у нас появилось больше миллиона малых предприятий. С 2021 года, когда мы ввели СНР розничного налога, их число выросло с 1,3 миллиона до 2,3 миллиона. Немыс­лимый темп роста! Он прямо указывает: сегодня налоговая политика направлена на то, чтобы стимулировать бизнес к дроб­лению. То есть не укрепляться и расти, а создавать мини-холдинги (так называемые виртуальные холдинги), все дробить, записывать на родственников и, соответственно, не платить налоги. Можно сказать, что текущей политикой мы непреднамеренно загнали предприятия в ловушку «малого бизнеса», подавляя их рост для сохранения права на налоговую оптимизацию и различные льготы.

Как происходит дробление бизнеса? Используются «лазейки», которые сегодня действуют в налоговой системе. Вокруг компании открывается очень много ТОО и ИП: для аренды автомобилей, аренды зданий, оказания каких-то услуг и так далее. Все они не превышают порог в 78–79 миллионов тенге, чтобы не вставать на учёт по НДС. И, соответственно, платят только два-четыре процента от оборота.

Кроме того, производители одних и тех же товаров или услуг сегодня находятся в неравной конкуренции. В казахстанском бизнесе по большому счету сегодня сосуществуют две группы предпринимателей. Первые – это добросовестный бизнес, который платит все налоги как полагается. И им сложно работать из-за второй группы – тех, кто активно дробится и пользуется упрощенными режимами налогообложения, где нет НДС, КПН, ИПН и прочих налоговых выплат.

Из-за второй группы в респуб­лике прервался зачёт НДС. Он потерял функцию косвенного налога, де-факто стал налогом с оборота для добросовестного бизнеса. Ну и главное: добросовестные предприниматели балансируют на грани выживания из-за неравных условий с нарушителями. То есть сама налоговая система сейчас позволяет эту несправедливость.

На сегодня доля налоговых поступлений в ВВП Казахстана составляет около 18%, тогда как в развитых странах – больше 50%. Поэтому на финансирование государственных программ ежегодно не хватает бюджетных ресурсов.

Другая проблема – непрояс­ненная ситуация с теневой экономикой. За последние пять лет её доля в ВВП Казахстана неуклонно снижается: с 23,69% в 2019 году до 17,52% – в 2023-м. В основном благодаря поэтапному переходу на безналичные платежи. Однако наиболее высокая её доля по-прежнему остается в оптовой и розничной торговле (3,53%), здравоохранении (2,04%), сельском, лесном и рыбном хозяйстве (1,96%), строительстве (1,92%), образовании (1,49%).

На 2025 год стоит задача снижения показателя ненаблюдаемой экономики до 15% к ВВП. На смену прежнему Комплексному плану мероприятий по противодействию теневой экономике пятерка отраслевых госорганов с наиболее низкими показателями борьбы в этом направлении обязана будет разработать свои дорожные карты с подходами и мерами. У других госорганов KPI с шагами по противодействию теневой экономике будут включены в отраслевые планы развития ведомств. Министерство финансов как орган, координирующий и контролирующий всю комплексную работу Правительства в этом направлении, будет усиливать свои функции по контролю над теневой экономикой.

Если говорить о воздействии на инвестиционный климат, то повышение НДС не оказывает на него особого влияния. Налоги, включая НДС, не являются ключевыми факторами при принятии решений инвесторами. Они в первую очередь ориентируются на стабильность экономической и политической ситуации. Если экономика стабильна, а страна демонстрирует рост, инвесторы готовы вкладывать средства, даже если налоги немного выше.

Гораздо более значимыми являются такие факторы, как прозрачность регулирования, защита прав собственности, независимость судебной системы, доступность финансирования и обеспечение социальной стабильности. Другой важный аспект – инфраструктура. Качество транспортных, энергетических и цифровых сетей, а также доступность высококвалифицированных кадров – вот основные факторы, которые инвесторы учитывают, принимая решения.

Если будем использовать дополнительный налоговый доход для развития инфраструктуры, это создаст мультипликативный эффект, улучшая инвестиционный климат в стране. Налоговая нагрузка на прибыль и капитал важнее, чем косвенные налоги. Инвесторам интересны налоговые ставки на прибыль, дивиденды и капиталовложения, так как это напрямую влияет на рентабельность инвестиций.

Таким образом, государство стремится обеспечить стабильные поступления в бюджет, снизить зависимость от трансфертов из Национального фонда и одно­временно создать благоприятные условия для бизнеса.

– Почему же, судя по публикациям, многие предприниматели против?

– Налоговые реформы практически всегда непопулярны. Тем не менее в нашем случае её главная цель – обеспечить социальные расходы государства и сформировать в обществе высокий уровень налоговой морали. Прежде всего справедливое налогообложение по тем видам деятельности, которые не создают добавленной стоимости, а больше получают доходы за счёт транзакционных операций, перераспределения денежных средств или даже незаконной деятельности.

Сегодня лишь 4% предприятий платят НДС. Многие компании искусственно дробят бизнес, чтобы избежать налогообложения. Это подрывает налоговую систему и мешает нормальному зачету НДС. Наглядный пример: все видят раздельные кассы в аптеках, ресторанах, магазинах.

В нынешней реформе мы стремимся вернуть НДС его природу косвенного налога. На самом деле расширение числа плательщиков НДС хорошо скажется на большом числе фирм, которые раньше не могли брать НДС в зачёт, так как работали с его неплательщиками. Для таких фирм налогооблагаемая база сузится и повышения ставки НДС они могут и не почувствовать.

Микробизнес и занятые в розничной торговле предприниматели останутся в спецналоговом режиме, остальным нужно использовать открывающиеся возможности для роста. Предпринимателям, которые работают прозрачно и уплачивают налоги, всегда будут доступны государст­венные меры поддержки. Это своего рода новый общественный договор – бизнес платит налоги, работает прозрачно, а государство оказывает ему поддержку и получает необходимые ресурсы для развития инфраструктуры, социальной сферы и других ключевых направлений.

– Что было сделано неверно, если в стране построили экономику преференций и предпочтений? Теперь будет пересмотрен список льгот и щадящих налоговых льгот для бизнеса?

– Казахстан прошел несколько этапов становления налоговой сис­темы. До 2008 года наблюдалась хорошая динамика роста уровня доходов бюджета. Их объём по отношению к ВВП в 2008 году превышал 30%. Потом мы провели либерализацию налоговой сис­темы: НДС снизили с 20 до 12%, КПН – с 30 до 20%, ввели большое количество упрощенных режимов и льгот, которые постепенно разрастались, а также ослабили налоговое администрирование. Мы стали рекордсменами в мире по низким налоговым ставкам и числу налоговых льгот.

В результате доходы бюджета по отношению к ВВП сегодня сократились до 23%. Мы сильно уступаем другим странам (в среднем по миру 35–40%), в том числе странам постсоветского пространства: в Узбекистане этот показатель 30%, в Кыргызстане – 41%. То есть мы сами себе подрезали сук, на котором сидели. Из-за большого числа льгот и упрощенных режимов тот же НДС, повторюсь, у нас сегодня платит лишь 4% предприятий. Казахстан, по сути, превратился в налоговый офшор.

Экономика преференций и предпочтений привела к ряду искажений на рынке. Когда определенному бизнесу или неким секторам производства предос­тавляются льготы, это может создавать неравные условия для конкуренции, порождая различные схемы и неэффективное распределение ресурсов. В результате экономика сталкивается с проблемами, такими как низкая инновационная активность и недостаточная конкуренция. Что касается пересмотра списка льгот и преференций для бизнеса, то, конечно, такая необходимость существует.

Важно обеспечить прозрачные и равные условия для всех участников рынка, чтобы стимулировать честную конкуренцию и эффективное использование ресурсов. Мы должны двигаться в сторону системных изменений, которые сделают бизнес-климат более здоровым и прозрачным, что, в свою очередь, приведет к росту экономики и улучшению общего уровня жизни. Поэтому финансовый блок Правительства предлагает исключить льготы, которые являются неэффективными в этом плане.

– Серик Макашевич, за прошедшие две недели во всех регионах республики прошли встречи с предпринимателями. Экономисты, налоговики, эксперты разъясняли суть реформы, отвечали на вопросы. По каким пунктам есть понимание, какие – самые острые?

– Наши специалисты действительно встретились с предпринимателями во всех регионах страны. В ходе встреч обсуждались не только вопросы предлагаемой реформы, но и более широкие проблемы налогообложения, поддержки бизнеса в целом. Основные опасения связаны с предложением по снижению порога для НДС, в основном среди малого и микробизнеса, который работает с низкими наценками и занимается торговлей. Такие предприятия останутся на специальном налоговом режиме, где уплата НДС не требуется, и на них обязательность уплаты НДС не распространяется.

– Некоторые отраслевики говорят, что повышение НДС приведет к росту цен на первичное жилье, а подрядчики, занятые в коммунальном секторе, вообще могут уйти в тень, и что в новом Налоговом кодексе не предусмотрено ни одного пункта, который бы стимулировал выход из тени той части бизнеса, которая там находится сейчас. Что скажете Вы?

– На самом деле произойдет ровно наоборот – бизнес выйдет из тени. Расширение круга плательщиков НДС создает равные конкурентные условия, что плюс для бизнеса. Снижение порога обернется необходимостью вести бухгалтерию на малых предприя­тиях – в ответ мы рассматриваем возможность внедрения кассового метода для МСБ, а также проработаем с налоговой службой и банками варианты автоматизации налогообложения через ЭСФ или банковские приложения.

Предлагается снизить порог постановки на учёт до 15 миллионов тенге. В таком случае 80% предпринимателей с доходом до 15 миллионов тенге подпадают под категорию микро- и малого бизнеса. Для сравнения: в России этот порог составляет 10 миллионов тенге, в Узбекистане – 30 миллионов, в Кыргызстане – также около 30 миллионов.

Сейчас же в Казахстане бизнес с доходом от 39 до 78 миллионов тенге часто использует схему дробления, регистрируя по

20–30 компаний, чтобы оставаться в более выгодной налоговой категории. Учитывая низкие пороги, дробиться будет сложнее. В любом случае мы это уже сможем отследить. В нашей реформе в проработке находится ряд мер, которые ужесточат процессы открытия ИП и фирм-однодневок, вплоть до персональной ответственности руководителей. Мы надеемся на обратный дроблению результат – профессионализацию и укрупнение бизнеса.

– Есть высказывания и о том, что реформа проводится­ в пользу крупного бизнеса. Будет ли пересматриваться налогообложение недропользователей и банков?

– Повышение НДС – это не лоббирование интересов крупных корпораций, а мера, направленная на усиление финансовой устойчивости государства и обеспечение равных условий для всех участников экономики. Если бы целью реформы было преимущество для крупного бизнеса, использовались бы другие инструменты, такие как налоговые льготы или налоговые каникулы, направленные на стимулирование инвестиций в определенные отрасли. Повышение НДС не приносит явных выгод крупным экспортерам. Повышение ставки НДС может даже привести к росту затрат на приобретение товаров и услуг для всех бизнесов, включая крупные.

– Бизнесмены опасаются также, что возникнут проблемы с администрированием, а вслед за ними последуют внеплановые проверки со всеми вытекающими последствиями…

– Понимаю: новые действия страшны в первую очередь своей неясностью. Поэтому органы госдоходов всю консультационную помощь окажут на местах. Кроме того, сейчас у налоговиков вводится сервисный подход в администрировании – фискальное сопровождение, все налогоплательщики получат консультации.

Что касается готовности налоговой, сегодня в информационной системе электронных счетов-фактур уже зарегистрировано 576 тысяч юридических лиц, 790 тысяч ИП – всего 1,3 миллиона налогоплательщиков. В среднем ежегодно выписывается порядка 240–260 миллионов электронных счетов-фактур (ЭСФ).

В системе будет предусмотрено предзаполнение декларации по НДС, что существенно облегчит работу для налогоплательщика, сведения будут предзаполняться на основе данных по ЭСФ и чекам ККМ. Кроме того, планируется запуск проекта «Е-тамга», который позволит в онлайн-режиме видеть текущую ситуацию по выписанным⁄полученным ЭСФ.

Благодаря цифровизации и реформам в системе налогового администрирования мы ожи­даем снижение коррупционных рисков в этой сфере. Повышение НДС само по себе не ведёт к росту коррупции, поскольку ключевым фактором здесь является прозрачность налогового администрирования, а не уровень налоговой ставки.

Внедрение ЭСФ, онлайн-касс и системы управления налоговыми данными уже снизило возможности для манипуляций. Автоматизация процессов минимизирует человеческий фактор, уменьшая риски коррупционных схем. Кроме того, антикоррупционное ведомство планомерно борется с коррупцией в госорганах, в том числе в налоговой сфере.

Таким образом, с упрощением налоговой системы и повышением её прозрачности возможности для коррупции будут сокращаться, и бизнес получит возможность работать в более честных и понятных условиях.